Сложно отделить плохое кино от хорошего, а иногда и вовсе кажется, что это невозможно. Сейчас мы живём во времена бешеного развития, когда для того, чтобы чему-либо оставаться актуальным больше чем на пару недель, нужно изрядно постараться.
Но по каким конкретным причинам нынешний кинематограф находится в кризисе? Почему в век технического прогресса и свободы выражения себя в искусстве мы находимся там, где мы есть? В этой статье мы рассмотрели несколько актуальных вопросов, которые, видимо, будут с нами ещё долго.
Чтобы понять масштаб проблемы, можно обратиться к одному из мэтров кинематографа — Мартину Скорсезе. Если кратко пересказать его эссе для журнала Harper’s Magazine, то можно выудить несколько интересных мыслей.
Первая — подмена понятия «содержание». Если раньше слово описывало что-то более глубокое, то, над чем можно размышлять, то сейчас боссы компаний применяют его абсолютно ко всему: для фильмов Дэвида Линча, видео с котиками, рекламы для Супербоула, сиквела супергеройской ленты, эпизода сериала. «Содержание» потеряло свой исходный смысл, возможность дискуссии, потеряло связь с формой того, что мы видим на экране. В него больше не нужно вдумываться: раньше кинематограф давал пищу для ума, а сейчас всё предоставляется нам в разжиженном виде, будто пюре для младенца, которое не нужно жевать.
Вторая мысль — проблема алгоритмов стриминговых сервисов. Если раньше кругозор зрителя расширялся путём поисков «чего бы посмотреть», то сейчас сайты сами сделают подборку, основываясь на уже просмотренных фильмах. Мало кто идёт на условный Netflix за чем-то, что даст поводы для раздумья. Кино стало контентом, который потребляется параллельно с чем-либо ещё.
Разумеется, что такой подход вряд ли расширяет кругозор: одним из примеров человека, хорошо разбирающегося в кино (что не очень-то удивительно) стал Квентин Тарантино. В 22 года будущий режиссёр устроился в кинопрокат, где методично просматривал абсолютно все фильмы. Ему было неважно качество лент и отзывы на них — чтобы построить собственный вкус и стиль, нужно иметь базу, которую он там и нарабатывал. Так и создаётся зрительский опыт — чтобы найти «хорошее кино», нужно посмотреть множество проходняков и одноразок. Тогда о каком опыте можно говорить, если алгоритмы выдают нам только то, к чему мы плюс-минус привыкли?
Разумеется, что отчасти такая позиция выгодна кинематографистам, но речи об «искусстве кино», как пишет сам Скорсезе, здесь быть не может. Зритель стал потребителем, а фильмы превратились в фаст-фуд — таковы нынешние реалии, которые автоматически избавляют нас от угрозы найти что-то более качественное, чем фильмы, снятые на привычных клише, играющих на массах.
Важно отметить, что в кинобизнесе ударение всегда будет на вторую часть. Ценность фильмов перекочевала из содержания в денежный эквивалент. Условный «Побег из Шоушенка» собрал далеко не так много в прокате — причиной этому стали как продолжительность фильма, так и не самый позитивный сюжет. Тот же «Тупой и ещё тупее», вышедший практически одновременно, собрал кассу в три раза больше. Выводы каждый делает сам.
Подтверждает это и Скорсезе, и Джеймс Ганн. Здесь замешалась и монополия кинокомпаний: коммерчески гораздо выгоднее ставить на поток уже привычные истории, по которым заранее понятно, что они не провалятся в прокате. Как-то раз, Ганн написал у себя в Twitter:
«На мой взгляд, средние коммерческие фильмы и независимое кино уже с большим трудом добираются до больших экранов. Публика с удовольствием ходит на ужастики, зрелищные фильмы и иногда комедии».
Условный артхаус редко пускают на большие экраны, хоть зачастую именно там рождаются инновационные идеи и разрушаются привычные каноны. Идти на такое — большой риск, который ставит под удар кошельки компаний, а они и так в последнее время очень страдают. Тем более, что выпускать независимое кино в массы — равно отдаче прокатных дат, зрителей и денег кому-то ещё. Гораздо проще и надежнее выпустить очередной ремейк на ремейк или сотую часть «Звёздных войн». Ностальгия сыграет своё дело, а реклама и мерч помогут. Недавний триумф специфического «Всё везде и сразу» можно назвать скорее исключением, подтверждающим правило.
Так и образовываются проходные фильмы. Рабочая схема всегда примерно одна: компании эксплуатируют огромное количество спецэффектов и поверхностный сюжет. Зачастую какие-либо повороты и характеристики персонажей служат лишь мостиками, соединяющими взрывы, драки и космические полёты на обычной легковушке. Если добавить парочку известных лиц, хорошую рекламу вкупе с запоминающимся трейлером, то мы получим отличный кассовый фильм, который, увы, не будет обременён качественными художественными характеристиками. Фильмы начали «есть», а не обдумывать, что идёт на руку сценаристам. Производство хорошего скелета для фильма займёт гораздо больше времени, если продумывать каждую деталь, а время — это деньги.
Сложно сказать, умирает ли кино. Отчасти оно становится всё более инфантильным, что объясняется и нашей жизнью. Скорость, окружающая нас каждый день, не даёт времени на обдумывание чего-то выходящего из рамок наших интересов. Здесь даёт ответочку индустрия — запрос широких масс был принят. С каждым годом выпускается всё больше контента, который не загружает мозг. Новые сюжеты заставили бы нас задумываться и анализировать увиденное на экране, что тоже небыстрый процесс.
Один из самых простых способов собрать кассу — это спекуляция на ностальгии зрителей. Мы уже успели написать, какие ремейки стоит ожидать в будущем, но нужно отдельно разобраться, почему они влияют на кинокультуру не самым лучшим образом. Вообще, бессмысленно спорить, что ребуты являются одним из самых безопасных вариантов для инвесторов. Я не демонизирую их как явление, но по большей части сделаны они весьма спорно.
Вся проблема заключается в том, что нельзя впихнуть невпихуемое: некоторая часть мотиваций героев прошлого уже не очень актуальна, так что сценаристы начинают переписывать всё на свой лад. Старые персонажи перекраиваются и обрастают новыми деталями, присущими современному человеку, а очарование, которым обладало оригинальное произведение, увы, исчезает. Другая сторона — абсолютное повторение всех деталей, что делает фильм по умолчанию вторичным. Да, красиво, но на одной картинке далеко не уедешь.
Так и получается — либо «пере-», либо «недо-», что вытекает из отсутствия новой идеи. Остаются лишь высосанные из пальца проблемы, за которые инфлюенсеры погладят по головке, ведь «круто, что они подняли эту тему», даже если её и в помине не было.
Кино стало подчиняться напрямую массам, а институт отмены может уничтожить карьеру артиста или целую студию. За самыми громкими примерами далеко ходить не надо, но также стоит вспомнить и адаптацию «Мулан», ориентированную по большей части на восточную аудиторию. Фильм провалился в прокате, а приключения Лю Ифэй, исполнившей главную роль, вызвали народный гнев.
И это лишь один пример из череды неудачных проектов Disney — крупнейшего игрока киноиндустрии, которому принадлежат Pixar, Marvel, франшиза Star Wars, 20th Century Studios и многое другое. Когда Уолт Дисней рассуждал о новаторстве, наверное, он имел в виду что-то другое, но пока что студия является монополистом в мире кино, а в простонародье называется просто и ласково «конвейером», причём не просто так.
Бытует мнение, что попасть в премьерные дни с «мышиным королевством» — всё равно, что заранее подписать себе приговор. Как бы не ругались критики, но эту машину по производству ремейков вряд ли что-то остановит. Эксплуатирование одних и тех же шаблонов, прибегание ко вторичным приёмам и прочие грешки из мира искусства давно потопили репутацию фабрики детских грёз.
Не ждите здесь честной игры: всех, кто был/есть/будет неудобен компании, будут стараться убрать с дороги, как это уже было с Тарантино, когда очередная часть «Звёздных войн» граничила с его «Омерзительной восьмёркой». Тогда представители Disney пришли в офис ArcLight Cinemas с целью отодвинуть показ фильма. В случае отказа, компания грозилась отозвать ленту вообще, что привело бы кинотеатр к огромным убыткам.
Не комплементарными были ситуации с Чаком Вендигом (один из авторов романов по «Звездным войнам») и Джеймсом Ганном — их обоих отправили в отставку в связи с тем, что оба писали в Twitter неудобные для студии мысли. Единственное, что можно сказать в оправдание, так это то, что Ганна в итоге вернули, но не надолго.
Одна из причин, почему студия скупает все больше и больше компаний — это увеличение библиотеки фильмов в собственном стриминге. Кто бы что ни говорил, но эпоха кинотеатров стремительно проходит, а на смену ей пришли Netflix, Apple TV+, HBO Max и прочие гиганты. Чтобы оставаться на плаву, Disney выбрали политику «разделяй и властвуй», только вот разделение идёт внутри своих же студий.
Помимо собственного сервиса, ребята выкупили ещё и Hulu, который тоже является крупным игроком в современной стриминговой гонке. Чтобы завладеть ещё большим количеством интеллектуальной собственности, верхушка компании в своё время составила целый список покупок. Уже по отрывку из книги Роберта Айгера (председатель совета директоров The Walt Disney Company), становится понятно, что они не собираются останавливаться:
«Pixar был необходим нам для достижения нашей насущной цели по возрождению Disney Animation, но кроме этого покупка компании должна была стать первым шагом на пути реализации более масштабной стратегии развития, которая включала в себя мероприятия, способствующие расширению создаваемого нашим брендом высококачественного контента, разработке и усовершенствованию технологии создания более привлекательного продукта и его продвижения, а также глобальному росту»
Вероятно, что впереди нас ждут ещё большие изменения в структуре кинобизнеса. Многое уже меняется буквально на глазах — чего стоит одна забастовка сценаристов, к которой уже присоединились и актёры, и режиссёры. Таким образом, стараниями некоторых, мы пришли к кризису внутри одного из главных поставщиков кино. Весь Голливуд сейчас стоит на ушах: компании вяло идут на уступки своим сотрудникам, работа застыла, а напряжение только растёт.
Одними из главных требований в нынешней ситуации являются перерасчёт платы за услуги сценаристов и разумное использование искусственного интеллекта. В связи с ростом тех же самых стримингов, нагрузка на сценаристов выросла многократно — нужно создавать больше контента, но за ту же зарплату. Риск использования ИИ в таких целях — ещё одна проблема. Мы дожили до момента, когда появилась возможность заменить живого человека, со своими оригинальными идеями, на машину, которой даже не нужно платить.
Хотите вставить в свой фильм лицо актёра и не платить ему? Пожалуйста, без проблем! А с генерацией бессмысленных диалогов легко справится ChatGPT.
Многие работники индустрии уже открыто осуждают политику студий: Шон Пенн, Итан Хоук, Пол Дано, Кэтлин Кеннеди и даже Снуп Дог. Большую часть удара приняли на себя фильмы и сериалы, дата выхода которых назначена на 2024 и 2025 годы. Часть проектов, наверняка, может быть и вовсе отменена, а другая часть — погрязнет в производственном аду.
Таким образом, мы дошли до очень интересного таймлайна, события которого уже вошли в историю. Умрёт ли Голливуд и кто его заменит — покажет только время. И хоть многие в качестве альтернативы уже предлагают корейские, индийские и турецкие фильмы, которые заметно выросли в качестве за последние годы, ничто не заменит старую добрую фабрику грёз, на которой мы выросли.
